Перейти к содержанию
Pritchi.Net

  • Притчи

    Показать все категории
    • pn

      Лев, лиса и осел

      От pn, в Гумайюн-намэ,

      Могучий лев, гроза всех зверей, вдруг заболел какою-то злокачественною болезнью, от которой у него в короткое время вылезла почти вся шерсть. Мало того, ему стала даже грозить опасность лишиться величественной гривы, составлявшей его величайшую гордость. Вместе с тем, но мере усиления болезни, у него начался быстрый упадок сил, так что он не в состоянии был даже заниматься охотою, потому что всякое движение причиняло ему невыносимую боль.
      Лиса, жившая самым нахальным образом на подачки, получаемыя ею от льва, пришла от болезни его в полное отчаяние. И мучимая голодом, она раз осыпала льва горячими упреками.
      — О царь зверей, — говорила она, — с тех пор как ты впал в эту болезнь, все звери в лесу чувствуют себя крайне несчастными. Твоя телесная слабость исполнила сердца твоих верных слуг и подданных глубокаго горя. Почему ты не хочешь полечиться? Разве ты не знаешь, что всякая болезнь, какова бы она ни была, уступает только лекарству?
      Настойчивыя увещания лисы произвели на льва сильное впечатление, и он слабым голосом ответил ей:
      — Печаль о том, что я болен, уже давно терзает мне душу. Мне одному лишь известно, какия невыносимыя страдания причиняет мне моя болезнь. И не одни только телесныя страдания, но еще более сознание, что я лишился своей прекрасной шерсти, так подрывает мои силы, что я едва держусь на ногах. Я охотно на все бы пошел, если бы только знал, что существует какое-нибудь лекарство, которое может возстановить мои силы и здоровье.
      Тут придворный врач льва, присутствовавший при этом разговоре и пользовавшийся, как специалист, очень большой известностью, заявил, что единственное средство вылечиться от такой болезни, состоит в том, чтоб съесть ослиный мозг и уши.
      — С тех пор, как ты, государь, заболел, — сказала тогда лиса, — я только о том и думаю, как бы добыть, хотя бы хитростью, это средство. И если ты дашь свое соизволение, то я, твоя верноподданная и всепокорнейшая слуга, пущусь везде отыскивать его, и надеюсь, что мне удастся найти желаемое и принести его к твоим ногам.
      — Лиса, — воскликнул лев, — к чему ты тратишь попусту слова? Скажи скорее, как ты взялась бы за это?
      — Всемилостивейший государь, — отвечала лиса, — мне кажется, что тебе пока не следовало бы выходить из лесу, так как ты лишился шерсти, которая придавала тебе такой величественный, такой внушительный вид. Если ты в настоящем виде выйдешь на охоту, то только вызовешь над собою насмешки и лишишься того обаяния, которым до сих пор пользовался среди зверей. По моему мнению, будет гораздо лучше, если я сама доставлю тебе сюда в лес это средство. И тогда, о царь, ты примешь его здесь, когда тебе вздумается.
      — А разве это возможно? — спросил лев.
      — И даже очень возможно, — сказала лиса. — Неподалеку от здешняго леса есть источник, куда ежедневно приходит один кожевник мочить свои кожи. У него имеется осел, который всегда держится при этом около источника и все время или пасется, или спит. Я употреблю все старания, чтобы хитростью заманить его сюда; но только, о царь, ты должен обещать, что съешь лишь его мозг и уши, а все остальное предоставишь своим верным подданным.
      Лев охотно согласился на это условие и дал свое царское слово сделать так, как говорила лиса. И вот та, исполнившись сладкой надежды в скором времени хорошо пообедать, немедля отправилась на источник. Заприметив там еще издали осла, она подошла к своей жертве, для виду немного погонялась за нею, а потом самым ласковым, дружелюбным образом заговорила с ослом.
      — Милый друг, — сказала она ему, — что ты так грустен? о чем ты горюешь?
      — Как же мне не быть грустным, — отвечал осел, — если хозяин заставляет меня постоянно работать, таскать разные тяжелые вьюки; а сам обо мне нисколько не заботится. Овес-то я вижу разве только во сне!
      — Бедняжка! — заметила лиса с умильной миной, — Скажи еще «слава Богу», что ты здоров и что у тебя есть довольно сил. Но зачем же ты выносишь весь этот труд и все эти мучения? Зачем добровольно подвергаешь себя подобным издевательствам?
      — Да ведь я создан на то, чтобы таскать тяжести, и куда бы я ни пошел, везде меня ожидает та-же самая участь. Разве ты не знаешь, что говорят про нас, бедных ослов? Вот например: «Если осла пригласили на свадьбу, то не верь, чтоб из хлебосольства, а обыкновенно лишь затем, чтоб привезти на нем дров и воды». Я, признаться, долго размышлял об этом, и пришел к тому заключению, что лучше всего — верно и покорно служить своему хозяину до самой смерти. Так как ни горя, ни смерти все равно не избежать, то я по крайней мере желаю, чтобы на меня не смотрели с презрением, как на бродяжку.
      — А я нахожу подобное мнение очень странным, — сказала хитрая лиса. — Если есть возможность получить свободу и добраться до чудесных лугов, покрытых сочною травою, то к чему оставаться с тем, кто причиняет тебе одне лишь неприятности? Свет велик. На твоем месте я ни минуты более не осталась бы здесь, а попыталась бы выбраться на свободу.
      — В целом свете, — отвечал осел с глубокою грустью, — нам лучше всего подходит, тот жребий, который предназначил для нас сам Бог. Все равно, от печали и забот никуда не уйдешь. Поэтому нужно стараться быть довольным своим положением.
      — Ну, — возразила лиса, — это годится разве только для тех, кто привык довольствоваться очень малым. А под лежачий камень ведь и вода не течет. Выкинь же из головы столь мрачныя мысли! Хочешь, я покажу тебе луг, покрытый ярко-зеленой травой и цветами, наполняющими воздух благоуханием. Недавно я свела туда одного из твоих собратий. Он был настолько разумен, что последовал моему совету и теперь прямо блаженствует там.
      От таких соблазнительных слов в осле пробудилась жажда свободы и счастья.
      — О дорогой друг, — сказал он, — я очень хорошо понял тебя и нахожу, что было бы совсем грешно не воспользоваться твоею добротою. Отныне я буду питать к тебе самую искреннюю дружбу и во всем тебя слушаться!
      Тогда лиса незаметно привела его на то место, где находился лев. Когда последний увидел осла, у него потекли во рту слюнки, и он не смог удержаться от страстнаго желания тотчас же броситься на свою жертву. Однако он оказался до того слабым, что лишился сил, едва только поднял лапу с целью нанести ослу удар. Осел же, заметив опасность, немедленно пустился в поспешное бегство.
      Лиса, увидав, насколько был слаб лев, очень удивилась этому; но еще более ей стало досадно на то, что он так поддался увлечению и не выждал благоприятнаго момента. И она с упреком сказала ему:
      — Что толку мучить животное понапрасну! Если бы ты, лев, больше владел собою, то тебе не пришлось бы теперь каяться. А к чему служить раскаяние, когда добыча уже убежала!
      Эти совершенно справедливыя слова произвели на льва глубокое впечатление, и он сказал себе: «Если я признаю, что лиса права, то над мною все станут смеяться; если же я скажу, что поступил столь опрометчиво под влиянием голода, то подам повод к еще большим насмешкам над своею невоздержанностью: наконец, если я сознаюсь, что упустил осла оттого, что очень ослабел, то о моем болезненном состоянии тотчас же узнают мои враги, и мне придется совсем плохо. Поэтому всего благоразумнее будет, если я прикинусь разгневанным и пригрожу лисе наказанием за ея дерзкия слова. Тогда со мною впредь никто не станет разговаривать таким неуважительным тоном». И он сказал громко лисе:
      — Как ты смеешь так нагло держать себя со мною? Разве тебе не известно, что никто из подданных не имеет права обращаться к царю с вопросами, почему он поступил так, а не иначе; тем более никто не смеет осыпать его упреками. Попробуй-ка еще раз, разсердить меня своею глупою болтовнею, так увидишь, как тебе за это достанется! А теперь приказываю тебе немедленно отыскать осла и снова привести его сюда. Только в том случае, если тебе это удастся, ты еще можешь надеяться возвратить себе мое благоволение!
      Лиса тотчас же поспешила вернуться к ослу в надежде еще раз одурачить его. Она опять подошла к нему, и приветствовала его самым любезным образом. Но осел отвернулся от нея и сказал:
      — О гнусная притворщица! Вместо обещанных благ, ты хитростью заманила меня ко льву, так что я едва не лишился своей шкуры.
      — О легковерный дурак! — ответила лиса, притворившись очень обиженной, — ты трусливо бросил сокровище, которое доставалось тебе без всякаго труда. Ты отказался от розы, еще не наколовшись ни на один из шипов ея. Тебе показалось, что ты увидел льва, тогда как это было просто пугало, поставленное мудрыми для охраны того места; а то ведь звери стали бы постоянно заходить туда и все попортили бы там. Теперь же всякий трусит перед этим страшным пугалом и, подобно тебе, обращается в бегство. Но кто из нас хочет оказать услугу другу, тот приводит его туда с собою и открывает ему секрет. Друзья наши проникают туда безбоязненно и живут там с нами в полном счастье и довольстве. Ну вот теперь ты все знаешь, так чего же тебе трусить?
      Глупый осел поверил этим новым росказням лпсы и пустился опять вместе с нею в путь. Но скоро та, под каким-то пустым предлогом ушла вперед, чтобы предупредить своего владыку о скором прибытии жерты. Она посоветовала льву не торопиться и сохранять полную неподвижность, когда осел подойдет к нему. Тогда ему не трудно будет уловить благоприятный момент для того, чтобы без всякаго труда удовлетворить своему желанию. Лев понял план лисы и при приближении осла остался совершенно неподвижным, как каменное изваяние. Когда оба животныя подошли к нему совсем близко, лиса сказала ослу:
      — Ну вот, посмотри и убедись сам, правду ли я тебе говорила, что это пугало ничуть неопасно.
      Осел обошел кругом льва, но тот даже и не пошевелился. Тогда осел действительно поверил, что это — простое пугало. У него исчезли последние следы подозрительности, и он принялся спокойно щипать траву. Бедное животное уже давно не видывало хорошаго корма и потому ело теперь с большим апетитом. Наконец осел наелся до того, что едва в состоянии был двигаться. Тогда он улегся около самого льва и скоро заснул. Тот и воспользовался этим удобным моментом, бросился на осла и немедленно растерзал его. Затем он сказал лисе:
      — Постереги-ка здесь эту чудную добычу, пока я схожу, выкупаюсь. Когда я вернусь, то съем мозг и уши осла, а сперва мне, по совету врача, следует вымыться.
      — Слушаю, государь, — ответила лиса самым покорным тоном.
      И лев величественно удалялся, радуясь, что в скором времени станет совсем здоров.
      Оставшись одна, лиса тотчас же сожрала мозг и уши осла, как самые лакомые кусочки. Когда лев поспешно возвратился назад, то очень удивился что его лекарство вдруг исчезло.
      — Куда же девались, — спросил он с гневом у лисы, — те части, от которых исключительно и зависело возстановление моего здоровья?
      — О могучий владыка зверей, — ответила лиса, — к великому своему огорчению я должна доложить тебе, что у этого осла не оказалось ни мозга, ни ушей. Доказательством может служить то, что ведь, если бы у него был мозг, так он не дал бы мне так глупо провести себя, а если бы у него были уши, так он непременно уловил бы ими притворство в моем голосе и не пошел бы сюда за мною.
      Кому угрожает явная опасность, а он, вместо того, чтобы бежать от нея, слушает ложных друзей, тот всегда попадает в беду.
    • pn

      Два голубя

      От pn, в Гумайюн-намэ,

      Голубь с голубкой усердно собирали себе запас корму на долгие зимние месяцы. По вот голубь принужден был отлучиться на несколько дней. За время же его отсутствия случилось так, что собранный запас корму значительно уменьшился; но это произошло от того, что прежде зерна были сыры, а потом, когда они высохли, то стало казаться, будто их сделалось много меньше.
      Увидав это, голубь набросился на голубку и осыпал ее упреками.
      — Ты — плохая хозяйка и скверная жена, — сказал он ей. — Зачем ты брала себе корм из нашего запаса, когда теперь лето, и пищу себе можно отыскать повсюду?
      И как не уверяла его голубка, что не трогала ни одного зерна из запаса, он продолжал настаивать на своем и так увлекся гневом, что заклевал до смерти свою верную подругу.
      Когда же наступила зима, то он убедился, что голубка не была ни в чем виновата и не лгала ему, потому что зерна от сырости снова разбухли и их опять стало казаться много больше.
      Тогда голубь ясно сознал свою несправедливость, и горе скоро свело его в могилу.
      Кто наказывает, руководясь одними только предположениями, без достаточных доказательств вины, тот всегда будет потом каяться, но редко уже сможет поправить причиненную беду.
    • pn

      Лягушка и мышь

      От pn, в Гумайюн-намэ,

      Раз мышь устроила себе нору у одного источника. И из того же источника часто выходила подышать чистым воздухом лягушка, причем квакала самым ужасным образом. Впрочем самой-то ей казалось, что кваканье ея звучит не менее нежно, чем соловьиная песнь. Вот однажды она принялась квакать во всю мочь как раз в то время, когда мышь, сидя в своей норе, тихонько напевала про себя песенку. Услыхав ушераздирательное кваканье лягушки, мышь, не взирая на всю дисгармоничность его, пришла в полнейший восторг и вышла посмотреть, откуда несутся такие очаровательные звуки. И продолжая напевать свою песенку, она начала хлопать одной лапкой о другую, качать в такт головою и вертеть хвостиком. Лягушка, заметив ея забавныя движения и грациозныя ужимки, так пленилась ею, что непременно захотела познакомиться с нею поближе. Хотя разсудок и говорил ей, что не следует дружиться с зверем другой, незнакомой породы, однако она не могла устоять, и знакомство между ними состоялось тут-же. Скоро они очень сошлись и тесно подружились друг с другом, стали часто видаться и весело проводить время вместе. И вот однажды мышь сказала лягушке:
      — Слушай, что я тебе скажу. Я могла бы забыть в твоем милом обществе все свои невзгоды и вновь повеселеть. Я желала бы почаще наслаждаться твоим прекрасным пением и танцевать под него; но ты живешь в воде, и я не могу приходить к тебе. Иногда я долго зову тебя, но мой слабый голос не доходит до тебя. Однако я нашла средство помочь этому злу, и впредь ты будешь даже без всякаго моего зова знать, что я пришла на источник за тобою.
      — Ты совершенно права, дорогая подруга, — вежливо отвечала лягушка, — Я и самадолго думала о том же. Меня всегда тревожило, что, может быть, ты зовешь меня, а я не слышу твоего голоса. Часто бывало, что мне хочется повидаться с тобою, а я не знаю, дома ли ты, и потому печально возвращаюсь назад к себе. И я от всей души желала бы как-нибудь устранить это неудобство. Ты много умнее меня, и я наперед согласна на все, что ты придумаешь.
      — Да это вовсе не трудно устроить, — сказала мышь, — и исполнение нашего желания находится совершенно у нас во власти. Лучше всего будет, если мы постараемся достать длинную нитку и привяжем один конец ея к моей лапке, а другой — к твоей. Тогда, в случае, если я захочу увидать тебя, то потяну нитку за один конец, а если ты пожелаешь повидаться со мною, то потянешь нитку за другой конец.
      Так оне и сделали и с тех пор могли постоянно сноситься друг с другом.
      Но вот однажды, когда мышь, желая повидаться с лягушкою, подошла к источнику, над последним пролетала хищная птица. Увидя бедную мышь, она набросилась на нее, схватила и поднялась с нею на воздух. А так как лягушка была привязана ниткою к лапке мыши, то и ей пришлось по неволе принять участие в этом воздушном путешествии. Люди, при виде столь удивительнаго зрелища, кричали: «Еще никогда не видано было, чтоб хищная птица ловила лягушек; это что-то совершенно необыкновенное!»
      — Хищная птица, — возражала им лягушка, — вовсе и не думала ловить меня; я подверглась этому несчастию лишь вследствие своего знакомства с мышью.
      Кто дружится с людьми, совершенно чуждыми ему и резко отличными от него по натуре, тот также очень легко может попасть через них в беду.
    • pn
      У одного крестьянина хранилось в амбаре про запас некоторое количество зернового хлеба. А около этого амбара жила очень жадная мышь. И вот она прогрызла стену амбара у самаго того места, где лежало зерно, так что то само собою сыпалось к ней в нору.
      Мышь была очень довольна этим и постоянно благодарила Бога за свою судьбу. Она не мало гордилась своим богатством и начала вести очень широкую жизнь. Скоро о ея счастии узнали все окрестныя мыши и явились к ней на поклон. Ее стали осыпать со всех сторон комплиментами и лестью; но она и не замечала, что над нею лишь издевались, а принимала все за чистую монету. К тому же она вовсе не заботилась о будущности и проводила все дни в пирах с друзьями.
      К сожалению, в то время наступил в городе сильный голод. Мышь же об этом ровно ничего не знала и продолжала по прежнему вести расточительную жизнь. Спустя немного, крестьянин принужден был прибегнуть к своему запасу. Войдя в амбар, он тотчас же заметил, что зерна стало меньше, а потому взял да и перетаскал его в другое место.
      Это случилось как раз тогда, когда мышь и друзья ея были погружены в глубокий сон, за исключением одной мыши, у которой был очень тонкий слух. Она услыхала шум шагов и поспешила забраться на чердак, чтобы узнать, в чем дело. Увидав, что счастливые дни изобилия отныне миновали навсегда, она бросилась к подругам и сообщила им об этом. Затем она удалилась. Прочия мыши последовали ея примеру и тоже сейчас же покинули свою бывшую благодетельницу, так что та осталась совершенно одна.
      Спустя некоторое время, она пробудилась от своего долгаго, беззаботнаго сна. Увидев себя в одиночестве, она стала искать и кликать своих подруг; но их уж давно и след простыл. Тогда она захотела узнать причину, заставившую их бросить ее, и решилась разыскать беглянок. Но вышедши из своей норы, она увидала, что в городе свирепствует большой голод и что крайне трудно достать в нем даже маленький кусочек хлеба. Тогда она поспешила вернуться скорее домой, чтобы получше припрятать свой запас, но не нашла там уже ни одного зернышка. Она обыскала весь амбар, но оказалось, что он совершенно пуст. И она пришла от этого в такое отчаяние, что стала биться головой об стену, пока не околела.
      История этой мыши показывает, что мы должны стараться разумно управлять своими доходами и тратить только излишек их, а часть сберегать про запас, дабы во время нужды не очутиться в безвыходном положении.
    • pn

      Два гуся и черепаха

      От pn, в Гумайюн-намэ,

      На берегу одного ручья жили в самой тесной дружбе два гуся да черепаха. И вот случилось так, что гусям нужно было перебраться оттуда в другое место. Глубоко опечаленные, они с плачем стали прощаться с черепахой. Та была также очень огорчена предстоявшей разлукой и сказала:
      — Как грустно, что нам нужно разстаться! Как же я буду жить без вас?
      — И нам это тоже очень горько; но мы не можем поступить иначе. Мы непременно должны удалиться отсюда, потому что здесь нам пришлось бы умереть с голода. Да, разлука с тобою и нам также очень тяжела.
      — О, не оставляйте меня тут одну, — стала просить черепаха, — возьмите с собою туда, куда идете сами!
      — Хотя твое общество и доставляет нам большое удовольствие, — сказали гуси, — и мы очень не желали бы лишиться его, но, к сожалению, ты ведь можешь только очень медленно ползти, летать же, подобно нам, ты не в состоянии. Так как же нам взять тебя с собою?
      — Вот вы и подумайте, как устранить это затруднение, — сказала черепаха. — Сама я так грустно настроена, что не могу придумать ничего дельнаго.
      — Ну хорошо, дорогая подружка, мы пожалуй найдем одно средство взять тебя с собою; только ведь ты не согласишься послушаться нашего совета.
      — Как же это возможно, — возразила обидчиво черепаха, — чтоб я не послушалась вашего совета, если вы придумали что-нибудь мне же на пользу? Нет, я торжественно обещаю вам поступить во всем согласно с вашей волей.
      — Так вот наше условие, — сказали гуси: — ты должна не делать ни одного движения, не произносить ни одного слова, пока мы будем нести тебя по воздуху. Всякий, увидав нас, станет выражать свое удивление, но тебе, что бы ты ни увидала или ни услыхала, не следует прерывать своего молчания.
      Черепаха дала клятвенное обещание, что ни на что не будет обращать внимания и все время станет молчать.
      Тогда гуси отыскали небольшую деревянную палочку. Каждый из них взял в свой клюв один конец этой палочки, а черепаха должна была крепко ухватиться ртом за средину ея. Тогда гуси подняли подругу на воздух и полетели.
      Спустя некоторое время добрались они до одной деревни. Как только жители последней увидели такое своеобразное зрелище, то сейчас же все, и мущины и женщины, и дети, — высыпали на улицу. И начался между ними спор, что это могло значить. Каждый настаивал на своем мнении, так что скоро поднялся ужасный крик и шум. Черепаха, не прерывавшая своего молчания уже в течение многих часов, потеряла наконец всякое терпение и, желая объяснить этим людям, в чем дело, раскрыла рот, но в тоже мгновение упала на землю и разбилась.
      Кто не слушается добрых советов, тот пусть винит во всем самого себя.
    • pn

      Бальсорский отшельник

      От pn, в Гумайюн-намэ,

      Некогда, в старинныя времена, в окрестностях города Бальсоры поселился один богобоязненный отшельник. Отрекшись от всех земных наслаждений, он всецело посвятил себя служению Богу. И скоро слава о его благочестии распространилась по всей земле, и отовсюду стали стекаться к нему в хижину правоверные, чтобы попросить его помянуть их в своих молитвах и получить от него благословение.
      Весть об этом святом муже скоро дошла и до царя; а он всегда выказывал большое благоволение к тем людям, которые верно служат Богу. Поэтому он решился сам побывать у отшельника и испросить у него совета, как надлежит поступать, чтоб угодить Богу.
      Добрался царь до хижины благочестиваго мужа и изложил ему свою просьбу. И отшельник сказал ему:
      — У Бога есть два дворца, из коих один, тленный, преходящий, называется земным миром, а другой, вечный и неизменный, именуется загробным миром. Если ты царь, отрясешь от ног своих прах всего земного, то сделаешься достойным вступить в небесныя пространства райскаго жилища.
      Тогда царь спросил:
      — А каким образом, достопочтенный отец, я могу сделаться участником вечнаго блаженства?
      — Лишь тот может надеяться на счастливую вечную жизнь, — отвечал отшельник, — кто во время своей земной жизни всегда утешал бедных и несчастных, помогал немощным, защищал невинных и строго наказывал виновных. Кто из земных царей хочет достигнуть блаженства в загробном мире, тот должен при жизни всячески стараться сделать свои народы довольными и счастливыми.
      Эти благия мудрыя слова нашли себе живой отклик в сердце царя, и он стал все чаще и чаще обращаться к благочестивому отшельнику за советами.
      Вот, как-то раз, когда царь, находился у отшельника, перед хижиной последняго собралась большая толпа народа, требуя правосудия и помощи. Отшельник приказал народу подойти немного поближе и выслушал каждаго в отдельности. Проверив все жалобы и домогательства, он затем обратился к царю с просьбою, чтобы тот удовлетворил просителей и всякому воздал должное. Царь нашел, что отшельник разсудил всех очень правильно, и был крайне рад, что нашел себе такого мудраго советчика. Поэтому он стал просить его, чтобы тот перебрался к нему во дворец и по возможности чаще помогал ему своими умными и мудрыми советами справедливо править государством.
      Отшельник принял это предложение, но лишь потому, что имел в виду сделать доброе дело. И, в самом деле, всякое его суждение принималось царем во внимание, и мало-по-малу он сделался столь необходимым царю, что тот спрашивал его мнения даже в самых важных государственных делах. Наконец, увидав, как усердно старается отшельник принести пользу народу и государству, царь передал ему все управление страною. Однако, вследствие этого, в сердце отшельника стали постепенно пробуждаться жадность и гордость, и скоро им овладело страстное желание захватить для себя самыя высшия государственныя должности. А страх Божий и благочестие все более и более исчезали в нем.
      Вот раз посетил его один дервиш, из числа его старинных друзей, с которым он долго не видался. Дервиш этот был очень удивлен переменою, происшедшей во всем поведении отшельника. И он решился обратить его внимание на это.
      — Я вижу, — сказал он ему, — что ты ныне стремишься к богатству и почестям, а свою прежнюю богобоязненность совершенно утратил. Смотри, не уклонись совсем с пути спасения и помни, что только благочестивый образ жизни ведет к вечному блаженству. Богу не бывает угодно, когда человек, посвятивший Ему себя, начинает заниматься мирскими делами.
      — Хотя, может быть, по внешности я и кажусь тебе изменившимся, — отвечал отшельник, — но в сущности я остался все тем же, чем был и прежде. А если свои звания я посвящаю теперь народному благу, то ведь это тоже составляет богоугодное дело.
      — А я так ясно вижу противное, — возразил дервиш. — Сам ты не можешь быть себе безпристрастным судьею. И когда ты очнешься от опьянения, которое ныне совершенно охватило тебя, то станешь глубоко раскаиваться, да только смотри, будет поздно.
      Долго старался дервиш подобными увещаниями удержать своего ослепленнаго друга на краю пропасти, у которой тот стоял. И, наконец, отшельник вполне уразумел, какая громадная разница была между его теперешним и прежним образом жизни. Он понял, что друг его дервиш уговаривал его с благими намерениями, и им овладело сильнейшее раскаяние. И всю ночь он провел в молитве, плача и умоляя Бога о прощении.
      Но с наступлением утра к нему снова пришла целая толпа просителей. При виде их, он совершенно позабыл о всех своих благих намерениях, так как это льстило его самолюбию и гордости. Жажда власти совсем заглушила в нем предостерегающий голос совести и он стал, как прежде, судить и рядить по своему произволу. Наконец, чтобы не опасаться никаких противодействий, он позволил себе даже сместить с должности многих высших государственных сановников, а на место их назначил людей, которые ничего не осмеливались делать против его желания. Постепенно чувство справедливости совсем угасло в нем, и он не одного уже человека присудил к смерти, когда ио закону следовало назначить гораздо меньшее наказание. Поэтому родственники казненных обратились к царю с жалобами на жестокость отшельника. Царь, подробно разсмотрев все подобныя жалобы, пришел к заключению, что отшельник действительно не раз приговаривал невинных людей к смерти. И он передал все дело в руки нелицеприятных судей. И те нашли, что отшельник действительно виновен в том, в чем его обвиняли, и, во искупление пролитой им невинной крови, присудили его самого к смерти.
      И напрасно виновный употреблял все усилия, чтобы спасти свою жизнь; ни посулы, ни подкупы не помогли ему, и он должен был умереть от руки палача.
    • pn
      В славном городе Награде жил некогдаодпн человек, который на все смотрел самыми завистливыми глазами. У него был очень богобоязненный сосед, благочестие котораго известно было всему городу. И всякий старался побывать у него, преподнести ему какой-нибудь подарок, попросить у него благословения. К тому же этот богобоязненный человек отличался большою добротою, и ни один нищий не уходил от него без того, чтобы он щедро не одарил его.
      Видя все это, завистливый просто готов был лопнуть с досады. Он всячески старался вредить своему соседу, но совершенно безуспешно, и все его злыя козни не вели ровно ни к чему. Наконец он купил себе одного молодого невольника и стал воспитывать лго с величайшею заботливостью. Он осыпал его разными подарками и каждую минуту показывал, что питает к нему безграничное доверие, а вместе с тем говорил ему, что современем потребует от него выполнения одного очень труднаго дела и ожидает, что тот постарается не обмануть возлагаемых на него надежд.
      Так прошло несколько лет. И вот однажды невольник сказал господину:
      — Ты все твердишь мне, что избрал меня для выполнения какого-то очень важнаго и труднаго дела. Так прошу тебя, скажи-же мне наконец, что это за дело, и я исполню его от всего сердца, чтоб хотя как-нибудь отплатить тебе за все то добро, какое ты сделал для меня.
      Эти слова убедили завистливаго, что отныне он уж вполне может положиться на верность и преданность своего молодого невольника. И он сказал ему:
      — Выслушай же меня внимательно. Вот уже много лет, как мой сосед пользуется славой ученаго и богобоязненнаго человека. Все ему удивляются, все оказывают ему глубокое уважение, добиваются его дружбы и даже самые знатные люди не гнушаются посещать его, преподносить ему подарки и просить у него благословения. Этого я не могу и не хочу больше терпеть. Но что только я до сих пор ни делал, чтобы повредить ему, все мои старания, все мои усилия оставались всегда тщетными. Так вот тебе и предстоит теперь трудное дело покрыть стыдом и позором моего ненавистнаго врага. Слушай, я приказываю тебе отправиться сегодня вечером со мною в сад, к соседу, там перерезать мне горло и затем бежать. Когда же завтра по утру найдут у него в саду мой труп, плавающий в крови, то несомненно обвинят его в моем убийстве, и он навсегда лишится своей доброй славы.
      — Ах, дорогой господин мой, — отвечал невольник, — откажись от такого дурного намерения и придумай лучше что-нибудь иное. Если ты хочешь во что бы то ни стало погубить своего врага, то давай лучше я его самого убью.
      — Ну эго легче сказать, чем сделать, — возразил изверг. — Ведь в таком случае тебе пришлось бы по меньшей мере несколько дней выжидать удобнаго случая убрать его с моей дороги. А я не в силах более переносить того мучительнаго состояния, в котором нахожусь. Поэтому исполни безпрекословно мое приказание и лиши меня жизни. Вот тебе документ, в силу котораго ты получаешь свободу, а этого кошелька с золотом хватит тебе с излишком, чтоб прожить без нужды всю остальную жизнь. Совершив это дело, ты переселишься куда-нибудь в другой город и заживешь там на свободе в довольстве и счастии.
      — О господин, — сказал невольник, — подобныя мысли не могут придти в голову разумному человеку! И у кого имеется хотя капля разсудка, тот наверно не изберет такого пути для мщения. Месть лишь тогда сладка, когда ею можно насладиться. А раз ты будешь мертв, ты ведь уже не в состоянии будешь порадоваться унижению своего врага.
      И долго еще он уговаривал самым убедительным образом своего господина; но тот оставался глух ко всем его доводам и упорно настаивал на приведении в исполнение своего безумнаго плана. Наконец невольник принужден был уступить. Он отправился с завистливым в сад соседа, перерезал ему там горло, взял документ, которым даровалась ему свобода, захватил также кошелек с золотом и бежал в город Испагань.
      Когда на следующее утро нашли в саду труп зарезаннаго, то приписали преступление богобоязненному и отвели его в тюрьму. Но так как никто не мог изобличить его в убийстве соседа, а, напротив, всем было известно о нем лишь одно хорошее, то его не повесили, однако не могли и признать невинным. А потому, впредь до окончательнаго разъяснения дела, он принужден был томиться в заключении.
      Прошло после этого довольно много времени, и вот раз один богатый купец из Багдада случайно попал в Испагань. Когда бывший невольник увидал там его, то немедленно подошел к нему испросил, не знает ли он, что сталось с его бывшим господином и его богобоязненным соседом. И купец разсказал ему, что господин его найден был мертвым в саду богобоязненнаго и что тот по этому делу до сих пор сидит в тюрьме.
      Тогда бывший невольник сказал:
      — О, с бедняком поступили крайне несправедливо. Он не виноват в этом преступлении. Это я совершил убийство по личному приказанию моего господина; но жертвой тут должен был быть богоязненный. — И он изложил купцу, как происходило дело в действительности.
      Купец, выслушав с большим вниманием разсказ невольника, тотчас же позвал нескольких своих земляков и заставил невольника снова повторить свои слова в их присутствии. А затем, по возвращении домой, все слушавшие засвидетельствовали о том перед судьею, и невинный заключенный был немедленно освобожден из тюрьмы.
      Вот каким образом этот честный человек вновь получил свободу. Он прожил после того еще много лет, а завистливый за свое нечестие был наказан преждевременной кончиною.
    • pn
      Раз один араб шел по пустыне с молодой, красивой невольницей. Вдруг на них напала шайка разбойников. Араб немедленно схватился за лук и стрелы; но в ту самую минуту, как он собирался выстрелить, у него оборвалась тетива на луке. Между тем разбойники завладели девушкою и стали снимать с нея дорогия жемчужныя серьги. Араб, увидев, что они пока не обращают на него никакого внимания, пустился поспешно бежать прочь. Тогда невольница сказала разбойникам:
      — Мои серьги стоять небольших денег; а вот если бы вам удалось овладеть драгоценными каменьями, спрятанными у моего господина в тюрбане, то вам досталась бы гораздо лучшая добыча.
      Услыхав эти слова, разбойники бросились за беглецом и еще издали стали кричать ему, чтобы он немедленно отдал им драгоценные каменья, которые спрятаны у него в тюрбане. Их крики напомнили арабу, что в головном уборе у него есть еще одна запасная тетива. Быстро вынул он ее оттуда, тотчас же приладил к луку, натянул его, и так как был превосходным стрелком, то поразил на смерть одного из разбойников. Другие, увидав это, немедленно обратились в бегство, бросив невольницу. Тогда араб вернулся и похвалил девушку за ея находчивость. Из благодарности он дал ей свободу и впоследствии сделал даже своею женою.
    • pn

      Свирепый царь

      От pn, в Гумайюн-намэ,

      Некогда в Кандагаре царствовал такой жестокий царь, что весь народ страшно боялся его. Его так и прозвали «свирепым царем». Но вот однажды, возвращаясь с охоты, он велел повсюду объявить, что отныне не хочет быть более жестоким, а желает руководствоваться одною только справедливостью. Народ очень обрадовался такой доброй вести. И царь действительно сдержал свое слово, так что с течением времени стал истинным образцом мудраго и справедливаго государя. Народ очень полюбил его и начал уже называть «справедливым царем».
      Раз один из придворных, воспользовавшись благоприятным случаем, позволил себе спросить у царя, какому счастливому обстоятельству следует приписать, что он, царь, изменился столь радикальным образом и сделался таким кротким и справедливым.
      И царь разсказал следующее:
      — Однажды, когда я охотился, то вдруг очутился в каком-то ведомом лесу. Я стал смотреть во все стороны, нет ли где дичи. И вот увидел я лису, за которой по пятам гналась собака. Последняя уж настигла свою добычу и впилась зубами в лапу лисицы; но та рванулась и, хотя раненая, успела однако укрыться в своей норе. Собака, поняв, что ждать, пока лисица снова появится, совершенно напрасно, пошла прочь. Тогда показался человек и бросил в собаку камнем так, что разбил ей голову, и бедное животное пало на землю мертвым. Немного спустя тот же самый жестокий человек принялся ловить лошадь, которая паслась не подалеку на одной лужайке. Но лошадь так ударила его копытом, что он поплатился жизнью за свое злодеяние. Однако и лошадь не ушла от своей судьбы. Желая в быстром беге перескочить через ров, она упала и сломала себе ногу. Это происшествие тогда сильно поразило меня. Я увидал в нем перст Божий и понял, насколько справедливо пословица, которая говорит: «Что посеешь, то и пожнешь».
    • pn
      Один человек был такой искусный птицелов и в то же время такой превосходный рыбак, что всякий раз, как ставил силок, в него непременно попадалась какая-нибудь пташка: и всякий раз, как закидывал сеть, она всегда оказывалась наполненной до краев трепещущими рыбками. Вот однажды он и раскинул сеть по лугу, а сам спрятался вблизи. Долго пришлось ждать ему на этот раз понапрасну; наконец, к сети подошли три птицы. Но в ту самую минуту, когда он уже хотел затянуть сеть, вдруг невдалеке послышался громкий голос, и птицелов невольно побоялся, что его птицы испугаются и улетят. Тогда он встал, пошел по тому направлению, откуда раздавался голос, и скоро наткнулся на двух студентов, которые горячо спорили между собою. Птицелов подошел к ним и вежливо попросил, чтобы они на минутку прекратили свою беседу, так как иначе птицы, встревоженныя шумом, пожалуй улетят и он их лишится.
      — Хорошо, — сказали студенты, — мы, так и быть, оставим наш спор и даже не пошевельнемся; но ты дай нам обещание, что разделишь свою добычу с нами, так, чтобы каждый из нас получил по птице.
      — Как же это, господа, — возразил птицелов, — я ведь человек бедный, а у меня большая семья, которую мне нужно кормить. Сродства же к этому дает мне только охота. И если я отдам вам двух птиц, то что же мне останется на мою долю? Разве может мне хватить одной маленькой птички на целую семью?
      — Ну, — возразили студенты, — ты часто ловишь таких птиц, а для нас это — очень редкое блюдо. Если же ты не согласишься на наши условия, то мы снова, поднимем такой шум, что тебе не видать и одной птицы.
      Напрасно птицелов продолжал упрашивать их; студенты упорно стояли на своем, так что наконец ему поневоле пришлось покориться судьбе и обещать каждому из них по птице.
      Затянув сеть, он действительно поймал трех птиц. Тогда он вновь попытался было упросить студентов предоставить ему целиком всю, добычу, но те и слушать об этом не захотели. Таким образом, ему более ничего не оставалось делать, как поделиться с ними поровну. И он сказал им:
      — Ну теперь хоть покажите себя людьми признательными и разскажите мне, о чем вы так горячо спорили, чтобы я по крайней мере мог извлечь для себя какую-нибудь пользу из вашей учености.
      — Мы спорили о том, в какой доле имущества наследует гермафродит, — сказал с усмешкою один из студентов.
      — А что такое гермафродит, — спросил с любопытством охотник.
      — Гермафродит, — отвечали ему студенты, — это такой человек, который не мужчина и не женщина.
      Охотник твердо запечатлел это слово в своей памяти. Затем, печальный, он возвратился с своей птицей домой и разсказал, какое с ним случилось приключение.
      На другой день, утром, он пошел на реку и закинул там сеть. По прошествия нескольких минут, он вытащил свою сеть обратно и нашел в ней прекрасную серебристую рыбку. Восхищенный ея красотою и блеском, он сказал себе: «Такой редкой рыбы не попадалось еще ни одному рыбаку на свете. Надо постараться сохранить ее живою, потому что я хочу поднести ее царю; может быть, он щедро одарит меня за это».
      А случилось так, что царь тогда только-что устроил у себя пруд, выложил его мрамором и велел наполнить всякими разноцветными рыбами. На том пруду у него стояла лодочка, в которой он каждый день катался, любуясь, как рыбы играют в воде. Раз, когда он именно предавался этому наслаждению, перед ним вдруг предстал человек с редкою рыбою и преподнес ее ему в подарок. Царь так обрадовался столь своеобразному подношению, что тотчас же приказал своему казначею выдать рыбаку тысячу золотых пиастров. Но один из его министров, желая выслужиться перед ним, сказал ему:
      — Тебе, о царь, конечно не безызвестно, что всякая река изобильна рыбою и что на свете есть много рыбаков, занимающихся рыбною ловлею. Если они узнают о такой твоей щедрости, то ведь нас завалят подобными рыбами, и тогда всех наших сокровищ не хватит, чтобы вознаграждать их за это столь щедрым образом. Цена рыбы известна каждому, а равно и то, сколько следует дать за нее рыбаку.
      — Ты прав, — возразил царь, — да только опоздал с своим советом. Раз я уже отдал такой приказ, то как же я могу теперь отменить его?
      Но министр сказал:
      — Если ты, государь, позволишь, то я уж найду способ, как освободить тебя от даннаго слова и сберечь много денег. Спросим у рыбака, что эта рыба — самец или самка? И если он скажет, что это самец, то потребуем, чтоб он принес нам еще самку; а если он ответит в противоположном смысле, то скажем, чтобы он достал нам еще самца. Таким образом, он будет поставлен в безысходное положение, и ему придется удовольствоваться гораздо меньшим.
      Тогда царь спросил рыбака:
      — Скажи нам, добрый человек, что твоя рыба — самец или самка?
      Рыбак, как человек бывалый, тотчас же понял, к чему клонится этот вопрос. И, по некотором размышлении, припомнив слово, которому научили его студенты, он ответил:
      — Эта рыба — не самец и не самка; она — гермафродит.
      Царь пришел в большой восторг от такого остроумнаго ответа. И посмеявшись вдоволь над своим скрягой-министром, он приказал выдать умному рыбаку не одну, а целых две тысячи золотых пиастров, и кроме того принял его к себе на службу.
    • pn
      Однажды жили-были на свете два компаниона. Один из них был очень умен, хитер и предусмотрителен в своих действиях. Ничего не делал он без зрелых размышлений и всегда разсчитывал вперед. Другой-же, напротив, был такой глупый и ограниченный человек, что едва мог отличить пользу от вреда.
      Вот раз они отправились вместе в путешествие по своим торговым делам и по дороге нашли случайно кошелек, полный золота. Восхищенные таким неожиданным счастием, они сделали привал на месте находки, и умный сказал своему спутнику:
      — Любезный друг! мне кажется, будет всего благоразумнее, если мы удовольствуемся этим золотом и вернемся назад домой; ведь большей выгоды не принесет нам все наше путешествие, и мы вполне можем удовлетвориться уже приобретенным.
      Другой согласился, что это верно, и они, в веселом расположении духа, вернулись назад. Когда они были уже недалеко от дому, то глупый сказал:
      — Милый друг, давай поделим между собою все барыши и прекратим наше общее торговое дело. Сведем счеты и затем пусть каждый идет своею дорогою, куда знает.
      — Что это тебе так вздумалось? — возразил с лукавым видит умный. — Ну как же возможно так вдруг, ни с того, ни с сего, уничжить наше товарищество? Ведь у нас, чай, есть договор, и это было бы противно ему. Гораздо лучше будет, если мы из кошелька возьмем столько, сколько нам нужно на текущия потребности, а остальное зароем в безопасном месте. Тогда по крайней мере, в случае нужды, мы всегда будем в состоянии взять оттуда, сколько нам потребуется.
      Глупый, питая полное доверие к своему компаниону, не стал противиться и с полной готовностью согласился на его предложение. И вот они вынули из кошелька столько денег, сколько им было надобно на самыя неотложныя нужды, а остальное закопали под одним деревом, после чего разошлись по своим домам.
      Но вечером умный лукавец вернулся обратно на то же место, выкопал кошелек и унес его к себе со всем, что в нем было.
      Несколько дней спустя, приходит глупый к своему товарищу и в виду того, что уже успел истратить все свои деньги, говорит ему:
      — Я нахожусь в очень затруднительном положении и крайне нуждаюсь в деньгах. А потому, прошу тебя, пойдем туда, где мы зарыли наше сокровище, и выкопаем часть его.
      — Не понимаю, — отвечал ему совершенно хладнокровно лукавец, — чего тебе так безпокоиться и хлопотать? Ведь, благодаря Богу, мы богаты. Ну и отправимся сейчас же в наше потайное место.
      Вот они и пошли к дереву, но сколько под ним ни искали, их кошелек с золотом исчез безследно. Тогда лукавец показал вид, что пришел в полное отчаяние и, схватив своего друга за-шиворот, в ярости воскликнул:
      — Это ты, негодяй, похитил деньги, потому что ты один знал о них!
      Напрасно одураченный клялся и божился, что не трогал кошелька, — умный ничего не хотел слушать и говорил, что не верит в его безвинность. Наконец спор их зашел так далеко, что они побежали в суд. Там лукавый обвинил перед кади своего компаниона в том, что он обокрал его. А так как обвиняемый не признавался в этом, то кади потребовал, чтобы обвинитель, в доказательство, представил какого-нибудь свидетеля-очевидца.
      — О правосудный судья, — сказал тогда хитрец, — у меня только и есть один свидетель, — именно то самое дерево, которое стерегло наше золото. И я надеюсь, что Всеблагий Бог сообщить ему дар слова, и оно выступит свидетелем против этого негоднаго воришки.
      Кади очень подивился такому заявлению и после длинных дебатов, объявил наконец, что завтра самолично отправится к дереву, и если оно действительно удостоверит виновность обвиняемаго, то решит дело в пользу обвинителя и присудит обвиняемаго к должному наказанию.
      Вернувшись домой, лукавец все разсказал своему отцу и в заключение прибавил:
      — Я разсчитывал на тебя, когда заявлял судье, что призываю дерево в свидетели. И надеюсь, что ты окажешь мне в этом случае полное содействие. Счастливый исход этого запутаннаго дела лежит исключительно в твоих руках, и если ты согласишься помочь мне, то мы этим процессом приобретем столько денег, что проживем в счастьи и довольстве всю остальную жизнь.
      — Какую же пользу могу я тут принести тебе, — спросил отец, — и чем могу доказать свое усердие?
      — Слушай, — отвечал сын. — Дерево, о котором идет речь, имеет внутри дупло. Вот ты сегодня вечером и заберись в то дупло, а завтра, когда придет кади, заговори оттуда, как бы в качестве свидетеля.
      — О сын мой, — возразил отец, — откажись лучше от подобной проделки. Ведь если бы нам и удалось даже обмануть людей, то как скроем мы наш злодейский поступок от Бога? Не забывай, что вероломство и лукавство всегда ведут к позору!
      — Ну, болтай, старик, еще всякий вздор! — ответил с сердцем сын. — Сделать, что я говорю, очень легко, а мы ведь от того получим громадный барыш!
      И ему действительно удалось постепенно разсеять сомнения честнаго старика и уговорить его. Наконец любовь к сыну и жадность одержали у того верх над укорами совести. Он отправился к дереву и залез в его дупло.
      На следующее утро пришел к дереву кади со своей свитой, а также оба компаниона. И все с нетерпением стали ждать, что произойдет: Кади велел прочесть свое предшествующее постановление и затем обратился к дереву с требованием, чтобы оно сказало все, что знает поэтому делу. И к великому изумлению всех присутствующих изнутри дерева какой-то голос ответил, что действительно золото было похищено обвиняемым.
      Услыхав такой ответ, кади крайне удивился и поник головою в глубоком раздумья. Однако он скоро сообразил, что в дереве наверно кто-нибудь сидит, и чтобы заставить его выйти оттуда, он тотчас же придумал следующее средство. Он приказал навалить вокруг дерева дров и зажечь их. Старик в дупле подождал было немного, но скоро любовь к жизни взяла в нем верх и, почувствовав, что жар от костра становится уж очень силен, он взмолился о пощаде. Тогда кади приказал ему выйти вон из дупла и потребовал, чтоб он разсказал ему всю чистую правду. Полуизжарившийся старик с глубоким сокрушением изложил ему совершенно откровенно все дело. И тогда кади, на этом основании, объявил невиннаго свободным от суда, а его лукаваго друга приговорил к тяжкому тюремному заключению.
      Старик же отец не смог перенести своего позора; с ним сделался удар, и он мертвым упал на землю. А честный компанион стал с тех пор счастливо жить да поживать, безмятежно пользуясь своей долей найденнаго золота.
×
×
  • Создать...